Четвертая сказка.    СТРЕЛЫ АНГЕЛА

 
- Бог не знал, что Земля принадлежит Человеку. Он, наивный, думал что создал ее Сам, по образу и подобию мира - начала света, исходящего лучами своими во все направления бездны. Когда на месте творения оказался комок грязи, Он смирился с потерей и сказал, да будет так и пусть это называется хорошо, если по-другому нельзя. Только Человек не умеет мириться с потерей. Почему, утратив истину, он создает легенду, почему на пепелище строит миражи? Разве Земля перестала принадлежать ему?
- Потому что берет пример с Ангела. Один мой знакомый Ангел так любил читать, что взял под опеку мальчишку, рожденного на границе с человеческим миром, и стал выращивать из него графомана, раскрывая ему тайны ангельского жития. Но мальчик повзрослел и сбежал от Хранителя. С тех пор Ангел, несчастный, не пропускает ни одного смертного, способного связать два слова в тексте, и набивается к нему в опекуны. Даже к нищему провинциальному журналисту подбивает клинья...
- Неправда твоя, - ответил Валех.
- Кто смущал моего Человека образом "золотого сундука"? Кто тебе вообще дал право рассуждать, что Человек должен, а чего не должен?
- Неправда. Со многими людьми я говорил, но только к журналисту ты меня взревновала.
- Будет скверно, если он заслушается твоими речами.
- Ничего плохого не будет. У меня был знакомый физик, который тоже не смирился с потерей, когда любимый ученик перебежал в информатику. Несчастный так расстроился, что физическая картина мира в его голове уступила место информационной. Этот Человек сказал мне, что физической реальности не существует. Что Бог не создал Землю, Он создал иллюзию, и всю информацию о ней, от начала времен до конца света, зашифровал в цвете и форме. А Человеку дал нос и глаз, чтобы ориентироваться в цветах и формах. Тот несчастный Учитель сказал мне, что время - такая же иллюзия, которая позволяет снимать информацию с этого мироздания определенным образом в заданном направлении. И все бы хорошо, если б не одна проблема: информация об Ангелах не читается... Твоим людям нечего бояться моих речей.
- Разве не читается?
- То ли ключ не подходит, то ли дешифратор неверный. А может быть время - не информационная категория?
- Твое лицо невидимо, как лицо Луны, Валех. Человек не должен видеть твое лицо.
- Но ведь несчастный Учитель искал не меня. Он желал считать информацию про Господа Бога.
- И что?
- Ничего, - развел руками Валех. - Опять не читается. Тебе решать. Может, он надел чужие очки? Может, книгу держит вверх ногами?

 
Алиса Натановна проколола колесо на парковке и сильно расстроилась. Она терпеть не могла парковаться у мусорных контейнеров, но все места оказались заняты, а гвоздь, точащий из гнилой доски, был в сумерках незаметен. Алиса вспомнила, как выкинула из багажника запаску, чтобы разместить чемодан, и расплакалась. Библиотека закрывалась поздно, темнело рано, она собралась звонить отцу, когда в дверцу постучал мужчина, совсем не похожий на Аркадия Леопольдовича.
- Алиса? Рад вас видеть, - приветствовал девушку незнакомец.
Мужчина производил приятное впечатление, был вежлив, аккуратен и предупредителен. Типичный карьерист, который знал, как угодить профессору Боровскому перед предстоящей защитой. Алисе его лицо показалось знакомым, но имя от расстройства вылетело у девушки из головы.
- Здравствуйте, - сказала Алиса, вытирая слезы.
- Аркадий Леопольдович просил меня проводить вас в хранилище. Колесо?.. - заметил человек. - Запаска при вас?
- В том-то и дело, что нет.
- Я бы поставил свою, но она велика для вашей кареты. Вот что мы сделаем с вами, Алиса, - решил человек. - Вы займетесь поручением Натана Валерьяновича, а я улажу вашу проблему.
Алиса ушла в библиотеку, не сказав спасибо и не спросив, как звать подхалима. Она знала дорогу в хранилище, тамошний работник знал Алису. Для дочки Боровского был расчищен столик за стеллажами. Мужчина, заменивший Аркадия Леопольдовича и автомеханика, вскоре присоединился к ней, чтобы заменить архивариуса. Сам стал носить журналы и складывать по номерам, чтобы Алиса не утомилась работой. Они просмотрели все, но нашли лишь три статьи Лепешевского, к Уральским пещерам никакого отношения не имевшие.
- Придется ехать домой на электричке, - вздохнула девушка, увидев свою машину без колеса.
- Ни в коем случае! - возразил человек. - Я отвезу вас куда прикажете. Хотите, домой к матушке, хотите, к отцу на дачу? Заодно, я бы засвидетельствовал почтение Натану Валерьяновичу, - намекнул знакомый незнакомец.
- Вспомнила! - осенило Алису. - У нас на даче стояла ваша машина.
- Было дело, - улыбнулся человек. - Потом отец отогнал ее на стоянку и просил меня отдать вам ключи.
- Совершенно так.
- Я даже фамилию вашу помню... Зыков, да?
- Зубов.
- Точно... - согласилась Алиса. - Папа будет рад. Он и в больнице о вас спрашивал.
- Обрадуем вашего папу, если покажете дорогу. Мне помнится, улица Приозерная, семь...
- Запрудная, семь, - поправила Алиса. - Рядом с нами была запруда, поэтому улицу так назвали.
- Память никуда не годится, - пожаловался Зубов. - Решил, было дело, навестить вашего батюшку... час крутился по массиву без толку.
Алиса рассмеялась.
- Если вы крутились по Озерной улице, так это совсем другой массив, - сказала она. - Адрес надо записывать внимательно.

Память возвращалась к Алисе постепенно, малыми дозами. Пока она катилась по ночному загородному шоссе в машине малознакомого мужчины, ей удалось вспомнить то немногое, что имело отношение к человеку с фамилией Зубов. Она вспомнила, как отец получил инсульт после телефонного разговора, в котором упоминалась эта фамилия. Алиса вспомнила даже имя. "Жорж Зубов" связалось в ее представлении во что-то зловещее. Она вспомнила как накануне инсульта отец отогнал его машину на городскую стоянку, отдал Алисе ключи и сказал так: "если со мной случится беда..." Нет, он ничего определенного не сказал, только предупредил дочь, что с этим человеком общаться не стоит. Нужно отдать ключи и ни в коем случае не отвечать на вопросы, которые он, вероятнее всего, задаст. Желательно отдать ключи в людном месте, чтобы всегда была возможность позвать на помощь, и ни в коем случае не соглашаться на предложения, которые он тоже, вероятнее всего, сделает. Алиса Натановна поежилась на сидении. Ей захотелось выпрыгнуть из машины у патрульного поста или отпроситься за куст, чтобы убежать через лес. Человек по фамилии Зубов не думал пугать девушку. Он ехал туда, куда Алиса Натановна указала. Сама же Алиса терзалась сомнением, нужно ли присутствие Зубова на даче Боровских? Зачем этот человек разыскивает отца, если он даже не физик?
- Па, я уже подъезжаю, - ответила девушка на телефонный звонок.
- Где ты пропадаешь? - волновался Натан.
- Я же сказала, еду.
Алиса прервала связь и подумала, не стоит ли наоборот отвезти этого человека подальше от дома? Завести в лес, утопить в болоте, затоптать в крапиве. Жорж Зубов мог придушить ее одной рукой еще на подъезде к болоту. Кроме того, теперь он знал верный адрес. В дачном районе народ разговорчивый, все бабки рады помочь найти дорогу солидному мужчине на хорошей машине, поскольку с утра до вечера сидят у калиток без дела.
"Что я натворила?" - испугалась Алиса и сама себя успокоила: "А вдруг он нормальный дядька и папа будет рад?"
- Этот поворот? - спросил Жорж, поймав фарой дорожный указатель.
- Этот, - кивнула Алиса.
- Правильно. Я в прошлый раз свернул до перекрестка. Вот ведь, зрительная память подводит, - Жорж поглядел на бледную пассажирку. - Устала сегодня, девочка? Ничего, скоро отдохнем.
"Может, стоило предупредить отца? - размышляла Алиса. - Конечно, стоило. И что бы он сделал? В лучшем случае, он бы еще раз получил инсульт".
Ни худшего, ни лучшего случая с Натаном Валерьяновичем не произошло. Он давно поджидал дочь и был до крайности озадачен появлением незнакомой машины, но, увидев Алису Натановну в добром здравии, успокоился. Зубова Натан Валерьянович узнал не сразу.
- Георгий Валентинович? - неуверенно произнес Натан и протянул гостю руку.
- Рад видеть вас, профессор, - ответил рукопожатием гость, и Алиса сообразила, что эти двое едва знакомы.
- Женя оставил для меня сообщение...
- Да, да, заходите, - пригласил хозяин. - Вы очень вовремя.
Георгий Валентинович вошел в дом, где за столом сидели Оскар Шутов и доктор Русый, доедали диетическое питание, которым Розалия Львовна снабжала мужа.
- В чем дело, Женя? - спросил Зубов с порога. - Добрый вечер всем, кого не видел.
- Присаживайтесь, Георгий, - пригласил хозяин дачи и достал из буфета чашку для гостя.
Алису Натановну к столу не позвали, напротив, заперли дверь, и печальная девушка осталась на веранде в плетеном кресле, где днем сидела графиня. Она также как графиня, отвернулась к окну и стала рассматривать ночь, озаренную дачными фонарями.

- Жорж, вам нужны "Стрелы Ангела"? - перешел к делу доктор Русый.
- Так, - Зубов снял плащ и присел за стол. - Если я правильно понял, вам удалось вывезти "Стрелы" с Балкан?
- Скажем... - замялся доктор, - вам они нужны или нет?
- Женя, - улыбнулся Жорж, - мы знаем друг друга много лет. Я когда-нибудь обманывал тебя в расчетах?
- Нет, - категорически согласился Русый. - То есть, да, "Стрелы" здесь. Я не знаю, может вас уже не интересует?
- Чьи они?
- Наши.
- Такая вещь не бывает общественной собственностью. Наверняка, кто-то из вас ее заслужил, купил или выменял у Ангелов. Мне надо знать, кто именно, прежде чем торговаться. Артур?
- Нет, не Артур, - ответил Оскар. - Их сиятельство графиня Виноградова из дехрона притащили-с. А стрелять не умеют-с, и учиться не собираются.
- Не имею чести... - Жорж перевел взгляд на Оскара и тот поперхнулся печеньем.
- Подруга Артура, - объяснил Натан. - Девушка разумная, но немного взбалмошная.
- Тогда мне надо говорить с ней.
- Они уехали в Москву, - сообщил Русый. - Кто знал, что вы навестите нас именно сегодня?
- Мира была расстроена... - добавил профессор, но Оскар не дал ему закончить.
- Ничего себе, расстроена. Закатила нам скандал и потопала пешком в город, а Деев погнался за ней на машине.
- Плохо дело, - сказал Жорж. - Пока ваша скандальная графиня не найдется, торг бесполезен. Никто кроме нее не сможет распорядиться "Стрелами".
- Надо ей позвонить, - доктор вынул блокнот из кармана пиджака сбежавшего Артура. - Он так спешил, что забыл одеться, и дневник свой оставил. Здесь все телефоны и адреса. - Он набрал номер московской квартиры Виноградовых и выслушал длинные гудки. - Странно. Должны были приехать. Может, в гости пошли?.. Графине "Стрелы" не нужны. Она хоть даром отдаст... в хорошие руки. А за деньги - так и разговора нет!
- А вы? - обратился к профессору Зубов. - Не хотите подзаработать?
- Учитель... - встрепенулся Оскар, но тут же покраснел и умолк.
- Конечно, Мира должна решать сама, - ответил Натан, - но я убежден, что "Стрелы Ангела" не игрушка для девушки. И не думаю, что уместно говорить о деньгах, когда речь идет о вещах, которые не имеют цены.
- Уместно, Натан Валерьянович, - возразил Жорж. - Вполне уместно. На этот раз я не забираю у вас собственность, ни свою, ни чужую. Я покупаю то, что принадлежит вам. Ваш ум, интеллект, ваше рабочее время, которое уйдет на выполнение заказа, если, конечно, возьметесь.
- Заказ? - удивился Натан.
- Прибор, который можете сделать для меня только вы.
- Что за прибор? Мы и так прожили год за ваш счет.
- За счет Артура, - уточнил Зубов. - Он добрый парень, не взыщет. Мне нужен компактный дехрональный проектор. Ничего сверхъестественного. В Слупице вы наблюдали эффект спонтанных дехрональных проекций. Я хочу заказать вам управляемый прибор с тем же свойством. - Боровский и Шутов переглянулись. - Я знаю, чем вы занимались в Слупице, господа. Эта задача вам вполне по зубам. Только назовите цену, и я не стану торговаться.
- Конечно, Георгий... - смутился Натан Валерьянович, - если позволите к вам так обратиться. Я знаю, что вы человек проницательный и небедный. Но, ей-богу, когда речь заходит о цене, я теряюсь. Я хотел бы попросить вас, если возможно, все-таки забрать у Мирославы "Стрелы" и увезти подальше. Для нас это слишком опасная игрушка...
- А мы... - обнаглел Оскар. - Если б мы могли на время попросить у вас Греаль... Только на время, не в качестве платы, а в качестве услуги.
- Греаль? - удивился Зубов. - Вы полагаете, что эта игрушка менее опасна?
- На полгода, не больше.
- Разумеется, под мою строжайшую ответственность, - добавил профессор и умолк, словно поймал себя на неприличном слове.
Оскар затаился, опасаясь поднять глаза, только доктор Русый отчаянно набирал номер квартиры Виноградовых.
Зубов посмотрел сначала на профессора, потом на рыжеволосого ассистента с пылающими ушами. В его голове боролись противоречивые идеи. Казалось, этот человек сам себе задавал вопросы и сам себе отвечал.
- Сожалею, друзья мои.
- Ну что ж... - развел руками Натан.
- Если я могу иным образом отблагодарить вас. Конечно, сравнение неуместное... просто назовите вещь, которую вы считаете сопоставимой по ценности с Греалем, и вы получите ее.
- Сопоставимой по ценности с вашим Греалем? - улыбнулся Боровский. - Вы шутите?
- Рукописи Эйнштейна, сожженные перед смертью, - вставил доктор Русый, - которые не дают покоя Оскару.
- О чем мы говорим? - не выдержал Натан Валерьянович. - Какие между нами счеты? Мне будет спокойнее за всех нас, если вы заберете у Миры "Стрелы", а насчет проектора мы поразмышляем и дадим вам ответ.
Жорж снова ушел в себя. Прикинул стоимость рукописей Эйнштейна, перевел в денежный эквивалент, умножил на коэффициент антиквариата и возвел в степень научной ценности.
- Здравствуйте! - закричал доктор в телефонную трубку. - Это квартира Виноградовых? Будьте добры, Мирославу...
- Мирославу? - набросился на него гневный голос матушки Клавдии. - Я вам сейчас покажу Мирославу! Я вам сейчас полицию вызову! Как вы посмели?! - захлебывался в истерике голос. - Сволочь! Я тебя сама найду и разорву на куски! Ты от меня не спрячешься!.. - Обескураженный доктор оторвал телефон от уха, и проклятья понеслись над столом. - Я тебя своими руками придушу, гадина! - грозила Клавдия. - Тебя тюрьма не спасет!...
- Что я ей сделал? - удивился Женя. - Только спросил.
Зубов взял трубку и прервал разговор.
- Может, что-то с графиней? - предположил Оскар. - Она в таком состоянии унеслась отсюда....
- У Артура, конечно, нет мобильного телефона, у Мирославы тоже, - догадался Жорж.
- Их отключали за неуплату, - доктор пошарил в карманах пиджака Артура.
- Собирайся, - сказал Жорж. - Не будем терять времени. Чем раньше начнем решать проблему, тем проще решим. Спасибо за чай, - он поднялся из-за стола. - Рад был увидеться с вами, профессор. Сожалею, что вынужден забрать у вас Женю, и не располагаю временем для разговора, но надеюсь, это не последняя наша встреча.
- Да, - согласился Натан, провожая гостя, - будете в наших краях, не забывайте.
Алиса косо посмотрела на Зубова, выходящего на веранду.
- Женя, идем, - повторил Зубов и заметил печальную фигуру в плетеном кресле. - Милая моя Алиса, - обратился он девушке. - Не могу описать удовольствие от знакомства с вами. Простите, если заставил поволноваться. Я вас уверяю, завтра утром машина со всеми колесами будет стоять у вашего подъезда.
- Спасибо, - процедила сквозь зубы Алиса Натановна.
- Вам спасибо. Надеюсь, следующая наша встреча не будет омрачена печальными обстоятельствами и спешкой, - странный человек Георгий Зубов склонился, чтобы поцеловать руку Алисы, изящно лежащую на подлокотнике. В эту секунду Алиса Натановна представила себя графиней. Никто никогда в жизни прежде ей руку не целовал. Сначала она испугалась, потом покраснела, но в сумерках этого никто не заметил. Лишь на миг ночь озарили фары машины, развернувшейся на обочине, и прежняя темнота заняла свое место.

- Рассказывай, - приказал Жорж доктору Русому, когда машина выбралась на шоссе. - Внятно, четко, быстро.
- Понятия не имею, что могло случиться.
- Все, что знаешь о Мирославе, рассказывай. И не тяни время.
- Артур говорил, что у нее несчастная любовь. То есть, не то чтобы любовь. Мира была влюблена в гея и страшно мучилась.
- Так.
- Мучилась, пока не встретила Артура, а потом еще больше себе навредила. Она попросила Привратника помочь, а тот, не разобравшись в ситуации, сделал так, что этот гей вообще перестал ее помнить, а в утешение дал ей оружие Ангелов. Я только не понял, для чего.
- Немыслимая дурость, - согласился Жорж. - Сколько раз я убеждался, что с Привратниками нельзя иметь дел. Тем более заключать сделки. А уж просить об услуге... Немыслимо! Чистое безумие!
- Так это еще не вся история, - продолжил Женя. - Мирослава - наследница какого-то дворянского рода, похоже, единственная. Их мужчины были военными, поэтому быстро вывелись. Род пошел по женской линии и тоже вымирать начал. Прямая наследница - только она, ей положено бешеное наследство, но мать уперлись. Она думает, если дочь получит наследство, то промотает его, а Мире деньги нужны срочно. Ей надо яхту купить.
- Так...
- И плавать на ней по Ривьере... мимо своего возлюбленного туда и обратно. Дразнить.
- Так. Возлюбленный в России не проживает. Уже легче.
- Артур его знает лично. Он известный деятель... Очень богатый и очень вредный мужик. То есть, гомик.
- Прекрасно.
- Она своей матери ультиматум поставила. Просила меня достать справку, что смертельно больна, чтобы я подобрал ей болезнь, которая лечится за большие деньги за границей, но я отказался.
- Почему?
- Я не уполномочен ставить такие диагнозы. Фальшивку сразу заметят.
- Кто заметит?
- Любой специалист, - пояснил доктор. - Такие вещи решает консилиум.
- Ее мать - медик?
- Не знаю.
- Она просила справку для матери?
- Конечно. Она ж разводит ее на наследство.
- Почему же ты не помог девушке?
- Потому что пожалел мать! - ответил доктор.
- Так. Разберемся, - уверенно заявил Жорж. - И с матерью разберемся, и с самой Мирославой.
- Жорж, вы вовремя появились. Ведь это безумие, потратить наследство на яхту, чтобы обольщать гея?
- И с геем разберемся.
- Артур сказал, что там их целая банда геев, и один из них - очень неплохой парень.
- С Артуром тоже разберемся, - заверил Жорж. - Если женщина способна так отчаянно любить, с ней не все потеряно. Если б ты знал, какое это редкое счастье, способность любить! Как мало его осталось.

В утренних сумерках товарищи подъехали к дому Виноградовых. В окнах шестого этажа горел свет. Русый указал на машину Артура, стоящую на газоне, но Жорж не удивился, словно знал, где искать беглецов. На лестнице их встретила женщина с заплаканными глазами. Встретила с разочарованием. Услышав лифт, она явно ждала кого-то другого.
- Капитан Зубов, - представился Жорж и сунул женщине потертую "корочку" с фотографией.
Клавдия вопросительно уставилась на визитера.
- Вы нашли ее?
- Пройдемте в квартиру, - Жорж указал на приоткрытую дверь.
В прихожей горел чугунный торшер и пахло валерьянкой.
- Вы нашли мою дочь? С ней все в порядке?
- Прошу вас, еще раз, - обратился Зубов к женщине, - перескажите мне по минутам вчерашний день, и я вам обещаю, что к утру вы забудете эту историю как кошмар. - Изможденная женщина опустилась на стул. - Прошу вас, предельно внимательно и точно, - повторил он. Женя Русый остался в тени обозревать графскую прихожую, высокий потолок с лепниной и невинные безделушки вроде стульчика с резным подлокотником.
- Первый звонок был около пяти вечера, - начала Клавдия и заплакала.
- Не волнуйтесь, - Жорж подал женщине стакан воды из хрустального графина, стоящего тут же, в прихожей. - Не надо больше волноваться. Скоро все образуется, я обещаю. Соберитесь.
- Я верю, верю, - всхлипнула Клавдия. - Меня сегодня дважды допрашивали, но почему-то вам я верю...
- Пожалуйста, продолжайте.
- Звонила Мира, сказал, что ее похитили и просят выкуп. Она сказала, что если завтра не будет денег... - Клавдия закрыла нос мокрым платочком.
- Кто-нибудь еще звонил?
- Простите, - женщина вытерла слезы и глубоко вздохнула. - Звонили ваши сотрудники. Было несколько звонков. Мира сказала, что мне назначат место и время выплаты, но пока еще не назначали... Господин капитан, сделайте что-нибудь...
- Так, - сказал Зубов. Женя Русый ободряюще кивнул женщине, словно дело было сделано. Он плохо знал человека, на которого работал, но хорошо знал примету: если Жорж уверенно говорит слово "так", можно считать, что проблема почти решена. - Я попрошу вас, дать мне все телефоны и адреса ее московских друзей, родственников, даже тех, с которыми у Миры прервалась связь.
- Какие телефоны? - удивилась женщина. - Какие родственники? В Москве мы одни! У Миры и друзей-то здесь не было. Она уехала еще девочкой. Вся ее жизнь за границей, и я не знаю ни одного телефона. Она домой-то приезжала раз в пять лет, все на диване лежала и плакала, на улицу не ходила. Замкнутая была девочка, нелюдимая. Даже мальчика не могла завести.
- Понял, - кивнул Жорж, но записную книжку открыл.
- Ее друзей надо искать там, в Париже...
- А родственников? Что известно о ее отце? Сводных братьях, сестрах?
- Отце? - встрепенулась Клавдия.
- У Миры есть отец?
- Есть.
- Мира поддерживала с ним связь?
Клавдия задумалась. Вопрос ее саму не на шутку озадачил. За давностью лет образ бывшего мужа поблек в ее памяти, а данные записной книжки перестали обновляться.
- Вы думаете, выкуп потребуют у него?
- Мира встречалась с отцом, будучи в Москве?
- Не знаю, - растерялась Клавдия. - Он иногда звонил, но я не знаю, где он живет.
- Теперь вспоминайте точно: он звонил именно в те редкие дни, когда Мира бывала дома или независимо от ее приезда?
- Конечно, когда Мира дома... Мне с ним совершенно не о чем разговаривать. Я даже телефона не знаю.
- А фамилию помните?
Клавдия напряглась и вспомнила также отчество и год рождения.
- Если бы деньги требовали у него, позвонил бы сам. Что с него возьмешь? С него взять-то нечего...

Дом отца товарищи искали на рассвете. Искали по московским окраинам, пока не нашли жухлую девятиэтажку без опознавательных знаков. О том, что это нужный номер дома, Жорж узнал, порывшись в почтовых ящиках. После роскошного жилища Виноградовых экспедиция забрела в трущобы с выбитыми лампочками и залитым мочой лифтом. Ощупывая квартиру за квартирой, они добрались до нужного этажа. Сонная женщина открыла дверь. На просьбу разбудить мужа, отреагировала странно:
- Я так и знала, что-то случилась! - сказала женщина и начала просыпаться.
- Мне нужно говорить с вашим мужем лично, - настаивал Жорж, просовывая в дверь фальшивое удостоверение.
- Он уехал вчера. Как с цепи сорвался. Ему позвонили, и он уехал...
- Кто позвонил?
- Не знаю. Почему вы меня спрашиваете? Вам лучше знать.
- Куда поехал?
- Не знаю. Меня не было дома. Сын сказал, что отец взял машину...
- Куда обычно ваш муж ездит на машине?
Женщина задумалась.
- Кроме дачи, разве что... никуда.

Когда машина Зубова сворачивала в дачный массив, было совсем светло. Им навстречу вылез старый Москвич с закрашенными боками.
- Смотри внимательно, - сказал Зубов своему ассистенту.
В машине сидел мужчина. Жорж разъехался с ним вплотную, чтобы доктор смог оглядеть салон. Одинокий водитель направлялся в сторону Москвы.
- Это и есть папаша-Виноградов? - удивился доктор.
- Машина его. Фотографии не видел. А вот тебе стоило бы рассмотреть лицо водителя.
- Я никогда не видел ее отца.
- Ты видел Мирославу. Если она непохожа на мать, то на него должна быть похожа.
- Саму-то графиню я узнаю, - пообещал Русый.
- Саму графиню узнаю даже я, - ответил Жорж.
До сих пор его уверенность внушала Русому спокойствие, но на дачном участке отставного мужа графини Виноградовой-старшей не было ничего, кроме сортира и скелетов теплиц.
- Не может быть, - сказал Жорж. - Здесь что-то не так.
Он дошел до калитки, ведущей на участок соседа, вскрыл замок, пригляделся к бытовке на сваях, к следам на земле, к трубе над крышей бытовки, подошел к двери и подозвал доктора.
- Заперто изнутри, - прошептал он. - Давай...
Доктор постучался.
- Мира, Артур! Это я, Женя, - внутри послышался шорох. - Ребята, открывайте, есть разговор.
Задвижка отошла. Женька проник в постройку и нашел на матрасе до крайности изумленную графиню Виноградову.
- Как ты меня нашел? - спросила графиня.
- Это не я, это Жорж, - ответил доктор, когда на пороге появился Зубов. - Познакомься с Георгием Валентиновичем.
- Вы страшный человек, Георгий Валентинович, - сказала графиня, - гораздо страшнее, чем я о вас думала.
- Зовите меня Жорж, - сказал страшный человек и осмотрелся. - Где Артур?
Графиня пожала плечами.
- Наверно у Натана на даче, - сказала она. - А вы искали Артура или меня?
- Конечно, - согласился Жорж, - я должен был догадаться. Артур - гуманный человек. Он бы не позволил вам издеваться над матушкой.