Ехидный босианин сидел на виду у всех, свесив ноги с перил на нижней веранде выруба.
-- Янца, -- начал Бароль оглашение списка смертников, -- потому что только ей я могу доверить последнего дромадера; Саим... потому что только ему я могу доверить. ..
-- Нет! -- воскликнул Саим. -- Босианин сожрет меня раньше, чем мы пересечем косогорскую параллель!
-- Сядешь за его спиной, чтоб не возбуждать аппетит, -- посоветовал Бароль. Аладон хищно облизнулся и подмигнул Саиму.
-- А верблюд... Посмотри на этого тощего доходягу! Разве он пройдет северный склон? Его придется спускать на себе.
-- Не расходись, -- одернула его Янца, -- а то вообще без верблюда останемся.
Бароль, не реагируя на истерические выходки товарища, упаковывал последний мешок багажа. Но Саим и не думал успокаиваться.
-- На что годится такой дохляк! Это вовсе даже не верблюд, а верблюдица. К тому же у нее течка....
-- Прекрасно, -- ответил Бароль, -- в низине к ней пристроится стадо диких самцов. Отсадишь Аладона подальше.
Саим схватился за голову. Бароль, не в силах больше участвовать в сцене прощания, ушел на нижнюю площадь навьючивать верблюдицу. Янца последовала за ним, а Гарфизиус, оставшись рядом с босианином совершенно один, пытался поделиться с дикарем последними открытиями в области ориентирования по галерее невидимого солнца. Аладон не взглянул ни на одну из схем. Они для него просто не существовали, как и все прочие достижения цивилизации.
-- Не знаю, что делать... -- жаловался Гарфизиус товарищам, -- может, лучше пойти мне? Он ведь ничего не понимает в навигации. Разве можно так рисковать?
-- Заткнись и благодари богов, -- прицыкнул на него Фальк, -- пойдешь с нами на Косогорье ставить поплавки -- тебе до конца дней впечатлений хватит.

Логан, белее полотна, стоял у полога верблюжатни и нес полную чепуху, поучая Янцу обращаться с течной верблюдицей, а Янца, участь которой была предрешена с первого дня ее появления в вырубе, устраивала себе рабочее место на верблюжьей шее.
-- Так что ж... И все? -- кричал Саим. -- Вот оно -- прощание? А вдруг мы больше не увидимся?
-- У меня от твоего воя шею свело, -- рявкнул Бароль. -- Полезай в седло и проваливай. Видеть тебя не могу...
Пока Саим старался попасть ногой в стремя, шеи свело у всех остальных, желающих наблюдать трагическую сцену с боковой веранды, чтобы не попасть под горячую руку Бароля. Шею свело даже у Янцы, которая не привыкла рассиживаться в седле попусту. Одному лишь Аладону были безразличны эмоции изнеженных вельмож. Но стоило верблюдице сделать первый шаг в направлении северного склона, Саим закрыл лицо капюшоном и с тех пор ни разу не оглянулся.
Логан одолжил у Бароля подзорную трубу и долго глядел вслед удаляющемуся "каравану".
-- Что тебе подсказывает интуиция? Вернутся ли они?
Бароль молчал.
-- Скажи "да", -- настаивал богомол, -- пусть так и будет. Скажи своим дрянным языком.
Бароль собрался было что-то сказать, но вдруг передумал, забрал у Логана трубу и ушел. В тот день, как, впрочем, и в последующие несколько дней, никто из обитателей выруба его не видел.