ДОМ НА СПЯЩЕМ ВУЛКАНЕ

-- Эссима?
В сумерках навигаторской образовалось инородное тело и жирной каплей повисло над управляющей панелью. Корабль поменял программу и, свалившись с транзита, пошел на тормозной маневр. Эссима терпеть не мог инородных предметов на рабочем месте.
-- Эссима? -- повторил гость и замер напротив неподвижного навигатора. -- Зона мутирует. Старых фарватеров нет. И все же я рад, что Эссима принял приглашение Копры.
-- И с пятисотого раза, -- продолжил Эссима, -- пробил коприанский защитный кордон.
-- Пятьсот пятьдесят пятого... -- уточнил невидимый субъект, посредством внутренней связи.
Тело встрепенулось. Глянцевые бока подернулись беспорядочными волнами.
-- Эссима не один?
-- Только без претензий...
-- Я должен знать о каждом проникшем в зону Аритабора.
-- На этот счет условий не было.
-- Я должен знать имя.
-- Нап, -- представился субъект, стараясь разрядить обстановку. -- Нап-Ка... какой, собственно, смысл в имени? Кажется, "нап" в переводе с древнеаритаборского означает "ровная гладь"... в смысле покладистый характер, безобидное существо.
-- Нап хотел сказать "кальтиат"? -- Сообразил гость. Эссима на всякий случай отвернулся, прикрыв лицо перчаткой. -- Я не требую контакта. Не настаиваю на информационном контроле, не ввожу ограничений. Я лишь должен иметь представление...
-- Я не мадистолог, -- защищался Нап. -- Если это имеет значение.
Однако посетитель успел возбудиться и, пока Эссима тихонько трясся от смеха, продолжал осуществлять напор на незваного и невидимого пассажира.
-- Нап-Кальтиат не считает разумным использовать природные возможности? Или есть иная причина? Может быть, последствия психической травмы, полученной в результате работы?
-- Послушай, коприанин! А может быть, мадиста мне безразлична?
-- Совсем? -- удивился гость.
-- Абсолютно.
-- Ну уж... Если кальтиата перестала интересовать мадиста, -- с досадой произнес он, -- этому кораблю определенно не плыть в будущее. -- Трагическая пауза простерилизовала атмосферу истерического взаимонеприятия. -- Я, эксперт Копры, считаю своим долгом предупредить обоих, что мы работаем с мемологической лабораторией и вы должны в полной мере дать себе отчет о возможных последствиях. Станция расположена в критической близости к Аритабору. Навигация в системе запрещена. Информационная инверсия недопустима. Биотрансляция локализована средствами лаборатории. Задача, которая стоит перед нами, требует особой осторожности.

Транспортная платформа подцепила корабль, закрыла оболочкой внешнюю панораму. Бортовой компьютер расслабился, почуяв редкую возможность отдохнуть после монотонных будней. Сквозь противотуманную просветку Эссима наблюдал узлы и причалы технопарка. Это зрелище дало ему возможность стерпеть нотацию эксперта и дождаться, пока на месте его безликого образа возникнет лифтовое кольцо. Эссима поднялся. От системы Аритабора его отделял один шаг лифта, который инфоинженеры презрительно называли биотранслятором. И если теперь, задержавшись в отсеке, открыть обзорную панель -- маленькая точка аритаборского светила будет видна глазу в зените гравитационного диска.
-- В этот раз все должно получиться, -- сказал он. На панораме внутренней связи возникли четыре черных кальтиатских пальца и зафиксировали "четвертичный" символ логической арифметики. Это означало, что недавний собеседник, по природе включения, относился к искусственным микрополярным существам. Четыре черные "змеи" вытянулись вдоль экрана и сплелись иероглифом: "Желаю удачи, Эссима". И Эссима, бросив на пульт перчатку, скрылся в лифтоприемнике.

Невидимая, неуловимая Копра присутствовала в зоне повсеместно. Ее базы дрейфовали по внешней границе, снимая с транзитов зевак и заблудших странников. Ее поле накрывало пространство, примыкающее к системе Аритабора, а антенные установки засекали попытки информационных проникновений. Отныне порядок в зональном масштабе определялся авторитарным способом, по личному усмотрению инфоинженеров-коприан. Все попытки внешнего мира оспорить произвол выглядели как старания младенца сдвинуть на обочину кузов самосвала.
Мозговой центр коприанской флотилии располагался вплотную к Аритабору, в недрах спутника ближайшей планеты. Спутника, превращенного в яичную скорлупу и нашпигованного мемо-техникой. Обзорные галереи "пломбы" половину суток были освещены звездой и половину суток выдерживались во мраке на фоне рыжего зарева. В это время на темной стороне неба возникала пульсирующая точка Аритабора. Панорама выхватывала ее и увеличивала, транслируя по панелям внешних галерей. И, пока станция находилась в зоне видимости, розовая планета заливалась протуберанцами, являя глазу наблюдателя свою агонизирующую красу.
-- Странное чувство? -- заметил эксперт. Его каплеобразная масса повисла возле виска и окрасилась мерцающим розовым тоном, ставшим причиной помешательства инфоинженерных служб Ареала.
-- Нет, -- ответил Эссима, но не смог оторвать глаз от яркого света.
-- Воспоминания или отсутствие воспоминаний беспокоит Эссиму?
-- Разве я выгляжу беспокойным?
Эксперт засуетился.
-- Я с трудом разыскиваю вас, приглашаю сюда и каждый раз наблюдаю одно и то же: попытку реставрировать забытые образы, стоя здесь, на смотровой галерее. Каждый из вас знает, что воспоминания о прошлом могут убить посредника.
-- Экса... -- поправил Эссима и поглядел на эксперта черными глазами в розовых бликах. -- Экс-посредника .
-- Экса, -- согласился, эксперт, но почему-то задергался. -- Не верю в эксов. Не могу понять ваших экс-информационных категорий. -- Но неподвижный взгляд собеседника заставил его сконцентрироваться. Тень перестала рябить. Тело достигло равновесия в глянцевой округлости формы. -- Планета преодолела критическую частоту. -- Сообщил эксперт. -- Невозможно надеяться обратить процесс. Ее уход в провал -- дело времени, но посредники, оставшиеся вне зоны, не допускают контакта. Эксы, адаптанты, мутационные формы -- это все, на что может рассчитывать Копра. Так что не надо, не стоит заниматься созерцательной регенерацией подсознания. Эссима и его братья по разуму нужны здесь в здоровой психической форме.
-- Чтобы Копра имела возможность использовать ее, -- предположил Эссима.
-- Совершенно верно. Если Копре удастся восстановить вашу расовую ментальную коммуникацию, мы получим доступ к Аритабору в спектре агравитации.
Торжественный тон сказанного заставил Эссиму улыбнуться.
-- Неужто ситуация так безнадежна?
Невесомая субстанция собеседника снова задергалась тенью по светлому полу.
-- В ближайшее время, -- сказала субстанция, -- прогнозируется провал в среде естественной инфобазы от первой ступени архивации. Эти тенденции заметны уже теперь. Эссима понимает, к чему может привести цепной процесс, вышедший из-под контроля?
О цепных процессах такого профиля Эссима имел представление весьма умозрительное. О том, что провал в среде естественной инфобазы может означать потерю первичной информации ЕИП, относимой к началу цивилизации, он догадывался. То, что этот процесс увязывается с циклическим провалом Аритабора, незыблемого от истоков, было ясно само по себе. Но что означает "ближайшее время" на языке инфоинженеров, Эссима понятия не имел. И чем больше старался понять , тем сильнее вибрировала тень собеседника на розовом полу галереи.
-- Что я должен делать в эксперименте?
-- Доверять нам, -- ответил коприанин, -- все сделает мемограф. Надо входить в работу прямо сейчас. Пока Эссима...
-- Пока Эссима что?.. Не оценил степень риска?
Эксперт сконфузился.
-- Копре известно, что, реставрируя аритаборский ментальный фон, вы обрекаете его носителей на повторную адаптацию. А эта процедура, к сведению Копры, не всегда заканчивается успешно.
-- Цивилизация рискует больше.
-- Что такое цивилизация? -- удивился гость. -- Разве она не летит в провал вслед за Аритабором? Разве с этим не нужно смириться как с неизбежным?..
-- Агравитационные процессы в этой стадии не исключают контакта. -- Доложил эксперт. -- Надо входить в работу прямо сейчас. Если, конечно, Эссима не передумал.

Мемограф занимал сердцевину космического тела. Его полярно-нейронная масса в рабочем объеме поднималась к поверхности рабочих модулей. В свободном состоянии -- пряталась в недрах жесткого корпуса и на просветке напоминала ядро с остывающей лавой. На дне глубоких шахт едва заметно светилась желтоватым субстратом ее студенистая поверхность. Пятна работающего мемографа Эссима наблюдал с внутренних смотровых площадок, преодолевая пешком коридоры с беспорядочной "технопарковой" гравитацией. Внутри системы лифты были отключены или атрофированы совсем. Предать себя утробе этого монстра мог лишь истинный патриот цивилизации. Эссима не был патриотом. Он следовал за экспертом, не делая попыток осмыслить глобальную миссию происходящего. Мемограф обладал свойством гасить малейшие проблески интуитивного миропознания, и Эссима перемещался по станции, не пробуя осмыслить даже глубины своего легкомыслия. С техникой такого уровня он имел дело впервые и до поры до времени предпочитал держать себя в слепоте.
-- Здесь, -- остановился эксперт, -- можно занять место. -- И исчез. В полном одиночестве Эссима наблюдал, как с нижней площади модуля поднимается полусфера бирюзового свечения, расползается, заполняя пространство колодца, диаметр которого не уступал разлету защитного поля болфа. Масса подбиралась к его ногам, прижатым к опоре лишь гравитационной подошвой ботинка.
-- Цивилизация... -- подумал он, но поймал себя на неприличной мысли, недопустимой в мемо-пространстве, где любой продукт ментальной инверсии мог быть прочитан и интерпретирован без контроля с его стороны.
Эссима занял место в ячейке без внутреннего оборудования. Что выглядело нелепо. Телепатические приемы управления вблизи мемо-массы казались бесполезной тратой сил. Эссима и сам не любил лишний раз шевелиться за пультом, но впервые обрадовался, что поленился снять манжет. Обрадовался, но вскоре понял, что воспользоваться его услугой вряд ли придется. Стены ячейки провалились в пустоту, и тело свернулось в невесомости. Он понял, что не может пошевелиться, ему не подчинялись ни пальцы, ни веки. Собственно, теперь в этом не было необходимости, поскольку воля оказалась в том же парализованном состоянии. Но способность мыслить и чувствовать напомнила ему, что "доверие Копре " , может быть, и есть та самая непосильная задача, с которой он справиться не в состоянии.

-- ...Сейчас я понимаю, насколько неудачной была затея, -- услышал он, и воображение непроизвольно нарисовало образ гуманоида. Вокруг них сомкнулась прозрачная сфера, мемограф нащупал контакт, и Эссима окончательно лишился ориентиров. -- После опытов в аномалистике, -- рассказывал гуманоид, -- я стал терять самоконтроль, но решил не упускать возможность... Такого случая для контакта могло не повториться. Можно рассуждать о причинах безрассудства. Профессиональная мутация? Доминанта естественного отбора? Нет смысла строить догадки, если о своем происхождении я знаю от Копры и не имею оснований оспаривать этот факт. Естественно, я не помню Аритабора, но, по крайней мере, знаю, кто я ...
-- Хоть бы раз... -- возник в контуре сферы другой субъект, -- эти знания облегчили твои мытарства? -- воображение Эссимы нарисовало еще одного гуманоида, внешне похожего на аритаборца. Образы братьев по разуму постепенно обретали ясность очертаний. -- Хотя бы раз это привнесло смысла в твои действия? Узнав свою родословную, ты сможешь изменить состояние, к которому давно адаптировался?
Пауза отдалила друг от друга эфемерных существ и снова толкнула навстречу.
-- Чтобы освободить себя от аритаборского наследства, -- продолжил второй оратор, -- я пошел на риск. Могу сказать, что сделал это сознательно, и повторю, если придется. К тому же я уверен, если бы не страх перед долгим состоянием дискомфорта, моему примеру последовали бы многие.
-- Да, -- подтвердил третий участник дискуссии, -- адаптация чудовищна, -- подтвердил и поплыл в никуда, не оставив даже бледной тени на внутренней оболочке виртуального сфероида. Видимо, то, что он назвал адаптацией, и впрямь, далось ему нелегко. Тем временем второй собеседник уже обрел лицо и характерные интонации.
-- Конечно, -- сказал он, -- я тоже не помню Аритабора. Но свобода стоит того... Я убежден, что Копра зря тратит время на эксов: таким, как ты, состояние "ментального фона" противопоказано, для таких, как я, -- неприемлемо. Не думаю, что есть другие варианты.
-- Если не терять способность к объективному восприятию, -- отозвался еще один, затаившийся в пустоте образ нового персонажа и занял место в общем кругу, -- есть расстройства, не совместимые с самоконтролем. Все зависит от личностных координаций. Если мы с Аритабором в состоянии "блуждающих перпендикуляров", надо решить, кто на чьей стороне. Это должны решить посредники, а не мы, адаптанты. -- Персонаж замолчал, но никакой поддержки от окружающих не дождался.
-- О какой способности восприятия ты говоришь? -- уточнил агрессивно настроенный второй собеседник.
-- О деструкции образного мышления. Древние машины искусственного интеллекта болели похожим образом. Если помнишь, в те времена информатика боролась с проблемой неадекватности мыслительных образов... Избавиться от нее можно было единственным способом -- сменить среду.
-- Ты готов сменить ее снова?
-- Я хочу знать о состоянии Аритабора. Возможно, посредникам этот контакт также необходим.
-- Так на чьей ты стороне?
Собеседник не решился ответить. Персонажи поблекли, утратили четкость, и яркие пятна стали расплываться, смешиваясь в однородную кучу. Еще немного -- и сцена готова была сменить декорацию.
-- Я оставил Аритабор недавно, -- вошел в разговор Эссима, и беспорядочный набор собеседников слился в образе единого субъекта. -- Моя мутация не выходит за пределы нормы. По сравнению с вами, я эмбрион. -- Завсегдатай коприанского "некрополя" с интересом приблизился к юному пополнению. -- Это случилось со мной от мадистогенной травмы. Кальта нуждалась в услугах контактера. Наверно, я тоже недооценил степень риска. Теперь нельзя понять... Потому что утраченную память восстановить не удается.
-- Мутация произошла непроизвольно? -- спросил плавающий напротив экс .
-- Вероятно.
-- Не пытайся. Потом не будешь знать, куда деться от такой памяти.
-- Аритабора я тоже не помню и то, что являюсь экс-посредником, узнал от Копры.
-- И ты согласен играть в коприанские игры?
-- Мне интересно, -- ответил Эссима, -- что именно Копра хочет получить от контакта с Аритабором?
-- Я тебе скажу. -- Экс удалился, а затем приблизился так резко, что Эссима невольно отпрянул. -- Скажу... Посредники исчезают из ареала. Цивилизация потеряла связь с реальной координатой. Если Копре удастся регенерировать контакт в таких условиях, возможно, будет шанс сохранить первичный архив.
-- Даже если он будет агравитационной производной?
-- Это уже не наши проблемы, коллега. Коприане специалисты по информационным встряскам. Скорее всего, затея безнадежна. Но в лихие времена лучше не пренебрегать общением с инфослужбой. Мы вправе знать, на что рассчитывать и чего опасаться.
-- Мы, -- уточнил Эссима, -- это что за величина?
-- Мы, -- разъяснил экс, -- последние обитатели Ареала.
-- Не люблю ответственных миссий.
-- Боишься?
-- Не хочу рисковать снова. Прежде чем спасать шкуру, я бы подумал о ее перспективах...
-- О каких перспективах идет речь?
-- Аритаборских, коллега...
-- О твоих перспективах в Аритаборе?
-- О перспективах твоей цивилизации вернуться в исходную точку.
-- Ты можешь предложить другое направление?
-- Стоит ли заходить на новый круг? Неужели цивилизация не знает, что эта проблема когда-нибудь повторится?
-- Ты боишься посредников...
-- В той же степени, что и весь остальной Ареал.
-- Ареалу нечего терять, а ты думаешь о перспективах... Вот я и спрашиваю, о каких перспективах речь?
-- О перспективах цивилизации, которая потеряла все, потому что приняла Аритабор за исходную точку мироздания.
-- Предложи другую исходную.
-- Почему я? -- занервничал Эссима.
-- Потому что боишься, значит, есть что терять.

Эссима сделал попытку высвободиться из модуля и, едва нащупав опору, решительно направился к внешней галерее. Эксперт возник у него за спиной.
-- Конечно, нелепо требовать от Эссимы полного доверия. Это нелепо. Эссима должен все обдумать.
Эксперт тайком заподозрил, что "думать" в мемо-локальном пространстве станции -- это именно то, чего испугался его новый сотрудник больше, чем информационного апокалипсиса. Чем ближе они продвигались к внешней галерее, тем больше в сознании эксперта укоренялись подозрения.
Обзорная панорама все еще пульсировала розовым светом. Станция погружалась в темноту, серповидная полоса заката над поверхностью планетарного тела растворяла в темноте последние лучи. Выйдя на внешнюю галерею, Эссима огляделся. Он все еще продолжал разлагаться в пространстве мемографа и, обретя твердь под ногами, не утратил ощущения собственной беспомощности во чреве аппарата. Лишь только граница чрева расширилась до масштабов станции и грозила в скором будущем уместить в себе остальную Вселенную.

-- Я жду лифт, -- предупредил он.
-- Конечно, доверие не бывает абсолютным и безусловным, -- рассуждал эксперт, не желая замечать раздражение собеседника.
-- В противном случае мне придется воспользоваться собственным...
-- Мы все находимся перед выбором. Может быть, и то и другое будет не в нашу пользу. Риск и в этом случае существует.
Эссима обнажил навигационный манжет. От этого жеста эксперта шарахнуло в сторону. Через секунду он укрылся за широкой спиной гуманоида, вышедшего за ними вслед из дебрей мемо-формы. Его внешний вид был точно "срисован" с только что виденных Эссимой виртуальных картин. Фигура и разболтанная походка не оставляли сомнений в том, что этот тип сутками не вылезает из модуля. Особенно сонный взгляд с зеленоватой поволокой, словно воплощение классической иллюстрации аритаборца.
-- Зенон должен говорить с Эссимой, -- представил эксперт виртуального незнакомца. -- Зенон хочет говорить лично...
-- Мы уже говорили, -- напомнил Эссима.
-- Не договорили, -- возразил Зенон и взял его за манжетное запястье. -- Успеешь. Кто из эксов ни старался отсюда удрать, у всех получалось. Я остался один, и ты выслушаешь меня, прежде чем пустишься в бега. Проблема манустрального контакта интересует меня больше, чем архивные деформации. Почему-то мне кажется, что тебе это также не безразлично.
Сердитые эксы поглядели друг другу в глаза.
-- Выпустишь меня по-хорошему или драться будем? -- спросил Эссима и, обернувшись, едва не задел эксперта, который распух и трясся, на этот раз укрываясь за его спиной от зеленого взгляда посредника.
-- Эссима был не готов к такому повороту событий... -- догадался Зенон.
-- Эссима не готов взять на себя ответственность... -- предположил эксперт.
-- За что? За уничтоженные вами архивы? Или за то, что до сих пор у вас не прошло ни одного манустрального контакта? Вы будете недовольны, коприане, если узнаете, как мне наплевать на вас обоих, -- ответил Эссима и готов был покинуть гостеприимных хозяев, но остановился, чтобы иметь удовольствие наблюдать их реакцию. Ответа не последовало. -- А на то, что вы называете "цивилизацией", -- добавил он, -- мне особенно наплевать.