Под окном московской квартиры Матлина лопнул последний неоновый фонарь, и фиолетовая дуга осветила следы на потолке, оставленные при первом посещении Суфа. Несколько минут Матлин лежал неподвижно, прислушиваясь к тишине, которую нарушало лишь его бешеное сердцебиение.
-- Вот и все, -- прошептал он, -- кажется, долетался, -- и, сорвав с дивана темное покрывало, принялся тщательно законопачивать им окно.
Даже если в квартире в его отсутствие происходило паломничество уфологов, -- это казалось ему сущей ерундой и ничего не значащей мелочью в сравнении с теми неприятностями, которые только предстоят. Как это могло произойти с ними, предусмотревшими все на свете, кроме совершенно ничтожной ерунды... При проходе защитно-пограничного экрана, контролирующего сектор "наша-Галактики" болф завис. Обнулились все каналы, содержащие информацию, архивы и прочие достижения цивилизации, без которых сдвинуться с места возможно было лишь на ощупь. Но как только Суф схватился за управление и попытался "вручную" вытолкнуть болф за контур экрана -- корабль потерял свойство маневра и предупредил своих пассажиров о том, что находиться внутри небезопасно.
-- Этого не может быть! -- негодовал Суф. -- Я много раз проходил экран! Ничего подобного не было.
Потерпевший аварию экипаж отошел на Перре вглубь галактики.
-- Что-то здесь не то, -- уверял Суф, Али испуганными глазами смотрел на все происходящее, а Матлин очень подозрительно смотрел на Али. -- Не трогай его, -- вступился Суф, -- он нам еще пригодится. Он наш последний шанс.
Связи с болфом не было никакой, лишь через сутки Суфу удалось запустить на борт сигнал и прощупать ситуацию на вшивость. Не меньше часа Матлин, затаив дыхание, наблюдал за этими манипуляциями. С этого часа и началось его лихорадочное сердцебиение, которое продолжалось до сих пор, несмотря на выпитый флакон прошлогодней валерьянки. Каким-то образом Суфу все-таки удалось запустить перезагрузку корабля с Перры. Эта процедура требовала месяца ожиданий.
-- Если машину не заберут, -- пообещал Суф, -- скоро пойдем обратно. Если заберут... не скоро пойдем. Потому что я пока еще не знаю, каким образом. А теперь наберитесь терпения, Перра своим ходом по старому маршруту дойдет до Земли только через неделю. Если наш старый маршрут уничтожен -- лет за сорок.
Эта неделя показалась Матлину столетием. Не укрепил бы он в ЦИФе свой немощный организм, ему вряд ли удалось бы дотянуть до Земли живым.
-- Все в порядке, я жду вас.
Суф и Али внимательно осмотрели квартиру и уселись на диване напротив Матлина.
-- Ты-то чего разнервничался? -- недоумевал Суф. -- Чувствуй себя как дома!
-- Если ты будешь запрещать мне экспериментировать, я на всю жизнь останусь летучим багажом.
-- Нет.
-- Позволь мне выйти на связь с бонтуанцами!
-- Ни за что. Это наш предпоследний шанс. Еще не время.
-- Что тебе важнее, в конце концов, вернуть корабль или сохранить свое дурацкое инкогнито.
-- И то, и другое, и еще много чего... Я же сказал, нет.
Али, наблюдая за их полемикой, украдкой улыбался, но как только Матлин пытался его в чем-либо заподозрить, сразу поднимал руки вверх:
-- Я-то здесь ни при чем. А вот ты унаследуешь от своего учителя главный недостаток -- проходить пограничные экраны самым идиотским способом из всех возможных.
Матлин долго и недоверчиво косился на Али, подносил кулак к его носу и опять недоверчиво косился.
-- Смотри у меня... -- от этого Али улыбался еще шире. -- Суф, лишь бы удалось перезагрузить болф. Честное слово, все будет в порядке.
Суф неодобрительно сморщился и хлопнул себя ладонью по груди, где у древних навигаторов располагался щит связи с кораблем. Жест этот до сих пор сохранил весьма конкретное значение: если ладонь легла на голую грудь, можешь не рассчитывать вернуться на свою летучую посуду. А если ты при этом оказался на чужой планете, можешь не рассчитывать отсюда выбраться вообще.
-- Черт с ним, с болфом, лучше б ты мне объяснил, отчего это произошло. Я миллион раз пробивал эти экраны навылет. Все было в порядке. Ну... не то, чтобы совсем в порядке... Но не до такой же степени!
"Бедняга Суф, -- думал Матлин, -- как раз в его планы никак не входило застрять здесь... Кто знает, на сколько дней затянется эта "тюрьма", но даже при самом благоприятном стечении обстоятельств держать в квартире существо, которое даже в павильоне ЦИФа с трудом выдерживало сутки"... - - от этой мысли ему окончательно подурнело.
Али уснул поперек дивана, замотавшись в два пледа, и Матлин не стал его тормошить: если эта штука спит -- есть надежда, что во Вселенной все спокойно и будить его незачем.
-- Ложись и постарайся заснуть, -- сказал он Суфу и вытащил из тумбочки теплое одеяло.
-- Я не могу спать так, как ты.
-- Спи, как умеешь.
Они устроились на полу на матрасах, но ни заснуть, ни расслабиться ни у одного из них не получилось.
-- Одежду я тебе, предположим, подберу, -- рассуждал Матлин, -- но надо бы еще парик...
-- Фу, -- прошипел Суф, -- какая гадость.
-- Надо чем-то уши прикрыть. Глаза еще, куда ни шло, но с носом и с ушами придется что-то делать. А пальцы! -- Матлин вытащил из-под одеяла руку. -- Сравни с моими. Сразу видно, что ты гуманоид.
Суф утробно заурчал. Этим свойством обладали многие гуманоиды его типа, но пользовались крайне редко. Урчание создавало вибрацию организма, которая успокаивает нервную систему; а так как их нервную систему можно на арфу натягивать, урчание могло свидетельствовать лишь о том, что все происходящее вокруг -- это уже чересчур... ни в какие ворота.
-- Хорошо, не рычи. Не хочешь -- не надо. Сообразим тебе шапочку, курточку. Думаю, размер 56-й подойдет. Научим тебя ходить вразвалочку по бульвару. Ну и... еще чему-нибудь научим.
-- Короче! -- подорвался Суф. -- Я на Перру, а ты здесь соображай... Сообразишь -- скажешь, -- он подскочил и решительной походкой направился в ванную, где осталась оборудованная им стартовая ступень КМа. -- Ну не могу я здесь. Извини, не могу. Не по мне это все, -- и оставил своего ученика один на один с мирно спящей на диване мадистой.
К утру, когда Матлину удалось добиться от своего организма если не сна, то хотя бы близкого к нему полуобморочного состояния, эта самая мадиста бесчеловечным образом растолкала его и сунула ему под нос старые вельветовые штаны.
-- Можно я их возьму себе?
Матлин решил, что это померещилось ему спросонья. Такой вежливости от Али он даже не смел ожидать.
-- Пожалуйста, если хочешь быть похожим на бомжа.
Али оставил штаны в покое и зарылся по пояс в шкаф. Его поведение казалось не то, что странным, скорее, чрезмерно сумбурным и не характерным для Али-прежнего. От волнения ли, или от желания как можно быстрее адаптировать себя к непривычной обстановке, он метался во все стороны, ко всем предметам, даже тем, что не должны вызывать интерес у нормального человека, попавшего в чужую квартиру. Начинал принимать душ, выскакивал из-под него голым и несся к окну на каждый необычный звук; по дороге заглядывал в холодильник, потом опять пытался подобрать себе гардероб, подшивал и ушивал старые шмотки, великолепно имитируя машинный шов, и тут же разглаживал свою работу, проверяя пальцем температуру утюга. Потом с иголкой и ниткой опять бежал в душ. Единственное, что Матлин понял сразу и наверняка -- это то, что Али здесь явно не в своей тарелке; и Суф здесь явно не в своей тарелке; кроме того, он и сам оказался явно в неуютной ситуации. Но если хоть какая-то "тарелка" Суфу так или иначе осталась, а Али сам был способен о себе позаботиться, то ему, несчастному Матлину, ловить было нечего ни в этом мире -- ни в том. Состояние душевного дискомфорта преследовало его повсюду в равной степени, и даже полное одиночество от этого состояния уже не спасало.
-- Теперь давай завтракать, -- заявил Али, -- я проголодался.
-- Сходи в магазин.
-- Деньги давай.
-- Ишь, какой грамотный, -- Матлин даже приподнялся с матраса, -- хорошенькое начало, -- он доковылял до тумбочки в прихожей и выгреб из ящика все остатки своих денежных накоплений. -- А-а, забирай все. Только не трать сразу, вдруг нам с тобой еще раз захочется поесть.
Али пересчитал наличность, засунул во внутренний карман куртки и ринулся на улицу.
-- Магазин в соседнем дворе, а хлебный -- через дорогу, -- прокричал ему вдогонку Матлин, -- тебе надо объяснять, что такое "хлебный"?
-- Ставь чайник, -- махнул рукой Али, -- сейчас я вернусь.