Наверно, читатель будет смеяться надо мной и не поверит, если я скажу, что шестиконечная звезда (звезда Давида) в Языке Ареала обозначает не что иное, как символ экстрамутагенной цивилизации. Впрочем, никаких сионистских выводов из этого не следует. Тот же знак используется не только в государственной символике, но и при изготовлении магических талисманов, да где угодно. Я уже не говорю о его историческом происхождении и предназначении, потому что ничего не знаю об этом. Я лишь констатирую очевидный факт. Какие закономерности можно вывести из шести перекрещенных палок? Никаких. В таблице символов Языка Ареала есть такой знак, только и всего. Этот знак подвижен, углы звезды постоянно меняются, грани скользят; вид правильной шестиконечной фигуры этот символ принимает не чаще, чем идеальный газ образуется в естественной природе, то есть, грубо говоря, в глубоком бреду созерцателя. Но при статичной плоскостной проекции это нормальная звезда Давида. А как, интересно, в этой системе обозначена обычная фактура, не испорченная интеллектуальным прогрессом? (Если кому-то уже мерещится пятиконечная звезда -- значит, с чувством юмора все в порядке.) Это обычный треугольник, притом грани и углы треугольника также меняются, а знак пятиконечной звезды имеет совершенно иной смысл.

Фактурный треугольник -- есть упрощенный символ триады, а его спаренный (шестиконечный) вариант -- не более чем показатель экстрамутагенных отклонений. Схема так проста, тупа и доступна, что любой дилетант, по углам и граням, расскажет вам о фактуре больше, чем естествоиспытатель, прожив в ней безвылазно сто лет.

Фактурологическая триада исторически принадлежит школе неогарвалистов, во всяком случае, принадлежала, пока прочие бонтуанские школы ломали копья в борьбе с научным примитивизмом, воплощением которого являлась триада. Чего только не было в этой интеллектуальной потасовке с применением отнюдь не самых цивилизованных методов. Неогарвалистов, как генетиков и кибернетиков, обвиняли в узости научного кругозора, исследовательской небрежности, наконец, намеренной попытке скомпрометировать фактурологию в глазах широкой общественности. Триада клеймилась презрением и олицетворяла собой осквернение святыни, надругательство над трудами знаменитых предшественников. Но по прошествии времени оппоненты становились сторонниками. Может, оттого, что с триадой оказывалось легче работать; может потому, что от самобытного разнообразия рано или поздно начинает пестреть в глазах ; может, по диалектическому порядку от анализа к синтезу, но, в конце концов, любой тип фактуры, так или иначе, укладывался в триаду лучше, чем куда бы то ни было. Осознав этот факт, многие бонтуанские школы были не прочь разделить авторство с неогарвалистами. Многие занимались тем, что старались усовершенствовать равносторонний треугольник. Поэтому в Языке Ареала четкого авторства не сохранилось, а название оказалось плагиативно обобщенным -- "бонтуанская триада".

Не к чести Ареала надо добавить, что прочие, не родственные бонтуанцам фактурологические школы также не сразу примирились с идеей, а долгое время пытались доказать свое принципиальное отличие от гуманоидов бонтуанского типа. Но, как и в предыдущем недоразумении, противники постепенно испарялись, а сторонники, напротив, "конденсировались" и, по мере накопления "конденсата", обваливались в общую бурлящую массу. Короче, соблюдали закон кипящего самовара, покуда с него не сорвало крышку.

Вы сами удивитесь, как это просто, и скажете: мы не такие, мы особенные. С нами так примитивно поступать нельзя. С посредниками можно, с кальтиатами можно, а мы -- исключение. И это будет вполне нормально, поскольку все сомнения, в рамках данной темы, в триаду также вписываются великолепно. Итак, неогарвалисты, проанализировав своих фактурных подопечных, выявили три основных типа:

1. Воины.
2. Эмпирики.
3. Фаталисты.

Увязав их между собой в треугольник, обнаружили два критерия, достаточных для характеристики фактуры:

1. Величина угла, означающая активность.
2. Длина стороны, означающая численность поголовья.

То и другое в связке треугольника должно быть сбалансировано. И если угол, к примеру, равен 180 градусам -- система перестает существовать, соответственно -- фактуре конец, может быть, не сразу, но очень скоро. В качестве примера такого перекоса (но в экстрамутагенной модели) можно рассматривать "акрусианский ген", описанный в предыдущей тетради.

От триады пошла аббревиатура "вэф", -- именно так мы транскрибируем в человеческий язык WW, обозначающий бонтуанскую расовую группу, так сказать, дань первооткрывателям. Но тот же знак в другие специфические языки, в том числе профессиональные, транскрибируется по-разному.

Рассмотрим классическую, треугольную модель, характерную в одинаковой степени для популяции насекомых, млекопитающих и гуманоидов (рис.1):

Первая, самая уязвимая и самая прогрессивная вершина триады -- воины. В классическом состоянии -- средняя по численности; в экстремальном состоянии -- резко увеличивает угол за счет двух остальных. Тип интравертный, тяготеющий к тому, чтобы весь мир сконцентрировать внутри себя на манер сосуда с вакуумом, который при малейшей возможности старается себя хоть чем-то заполнить. Замечена такая закономерность: чем ниже интеллектуальный коэффициент фактуры -- тем выше воин в триаде, активнее в отношениях с внешним миром. Этот тип внутренне чрезвычайно уязвим, психически нестабилен, требует сильного энергетического влияния и лучше, чем остальные, подвержен мутации. Тип первопроходца. Замечено также, что в стартовом состоянии экстрамутагена, перед началом глобальных мутаций, активность воина невероятно высока, -- это самый податливый материал для таких рискованных мероприятий, тем более что численное поголовье воинов восстанавливается гораздо легче и быстрее прочих.

Эмпирики -- самый, на мой взгляд, интересный тип, который считается и самым малочисленным, но большой трагедии в том нет. Вся триада выдержана в энергетически равных пропорциях, которые не всегда соответствуют численным. Статистически, эмпириков всегда недобор, но баланс от этого не страдает, потому что перед глобальными катастрофами и сразу после них эмпирик активизируется, -- это его истинно звездный час. Почему-то эмпириков принято считать бесполыми существами: от природы или по каким-то причинам, выпавшими из этого критерия оценки: к примеру, дети -- типичные эмпирики; старики, гермафродиты, прочие существа, по каким-то причинам утратившие половые свойства. Но отсутствие пола -- не есть гарантия эмпирического типа. Впрочем, идеально чистого типа в природе не существует: всякий эмпирик с примесью воина-фаталиста, как и воины частенько с примесью фаталиста-эмпирика. Тип конкретной особи определяется лишь процентным соотношением, в геометрической раскладке -- длиной стороны и градусом угла. В редких случаях эмпирики способны развернуть триаду, как это чуть было не произошло с испытанием ИЗИ-технологии; воины на это способны гораздо чаще. Складывается впечатление, что тип эмпирика придуман специально для ученых. Нет. Точнее, не только. Гуманоидное существо, помешанное на науке, -- без сомнения, эмпирик. Поэты, пытающиеся осмыслить мироздание, -- то же самое. Бездельники, которые пьют пиво, нигде не работают и при этом бесконечно страдают от бессмысленности бытия, -- те же самые эмпирики, которым только состояние постоянного дискомфорта мешает перейти в категорию фаталистов. Это не обязательно умные существа -- чаще как раз таки не очень, поскольку один умный эмпирик опасней для цивилизации, чем тысяча воинов.

Третья вершина -- фаталисты, счастливая противоположность воина, поскольку мутирует в последнюю очередь. Этот тип в стабильном состоянии системы самый многочисленный -- идеальный консервант фактуры. Искусственного увеличения поголовья иногда бывает достаточно, чтобы надолго застопорить фактуру в мутационно-векторной сетке. Критическое уменьшение фаталистов, как приступ ревматизма к плохой погоде, свидетельствует о приближающейся мутации. Это экстравертный тип, способный всецело раствориться в любой обстановке, будто призванный царем небесным для того, чтобы создавать фон. Они от природы идеально гармоничны, прекрасно адаптированы, расслаблены, лучше других знают свое место и не ставят перед собой заведомо невыполнимых задач. Иными словами, существа, которые живут просто потому что живут, а не во имя... и, упаси боже, не вопреки... Это самый сильный полюс триады и в качестве экспериментального материала используется редко. Фаталисты традиционно ассоциируются с женским типом, в то время как воины -- с мужским. Но в статистике это ничем не оправдано. Попадаются фактуры с доминантой воинов женского пола - - и ничего, живут. Все зависит от огромного комплекса обстоятельств.

Однако триадный тип -- приговор от рождения. Он как характер -- в течение жизни не меняется. Можно набраться хороших манер, научиться себя контролировать; паспорт можно подделать, физиономию, на худой конец, тоже; цвет кожи -- и то не проблема. Но сменить истинную суть можно, только заново родившись, и то без гарантии качества подделки. Я таких случаев не знаю, зато знаю трех котов, моих хороших знакомых:

Один кот все время спал. Его интересовала только еда. Играл неохотно, и то лишь в глубоком детстве. Мыши бегали по нему табунами, собаки об него спотыкались. Кот был невероятно ленив, дружелюбен, позволял таскать себя за усы, дергать за хвост и являл собой чистейший образец фаталиста.

Другой кот кидался на каждый шорох, подозрительно относился к гостям, не терпел соседского кота на соседском балконе. Пронзительно вопил, требуя еду, не утруждая себя заглянуть в миску. Однажды на даче он убил крысу и принес хозяевам показать, а когда хозяева пришли в ужас, понес показывать соседям -- безусловно, тип воина.

Еще один знакомый кот... Когда он был маленьким, развлекать его казалось сплошным мучением. Он почти никогда не кидался на бантик -- выпучит глазищи и может часами наблюдать, как игрушка вертится у его носа. Увидев птицу по телевизору, этот кот первым делом обошел ящик со всех сторон и имел очень растерянное выражение мордочки. Этот же самый кот сутками не слазил с подоконника, разглядывая улицу, и был невероятно разборчив в людях -- тип эмпирика.

Думаю, не стоит тратить время на описание смешанных типов, которых на самом деле подавляющее большинство, и формальная принадлежность к тому или иному полюсу зависит от координаты точки в контуре треугольника. Думаю, уже все сказано о том, что форма треугольника зависит от комплекса причин внешних и внутренних. Думаю, и так понятно, каким образом каждый полюс, при чрезмерной активности, может нарушить баланс. Непонятно одно -- откуда взялся второй, дублирующий треугольник экстрамутагена, который в совокупности с первым и образует шестиконечную звезду триады.

Дело в том, что исходный треугольник, при всех прочих достоинствах, имеет тот же самый серьезный недостаток, что и обычный мутаген против реактивного. А именно -- консервативность системы, при которой любые мелкие перекосы способны моментально выровняться, а крупные -- ознаменовать собой апокалипсис. Эксперименты развития в простой триаде обречены именно в силу ее ограниченных возможностей. С другой стороны, известно, что никакой мощный толчок к развитию невозможен без так называемого глобального перекоса. Из этой необходимости и появилось, если так можно выразиться, геометрическое обоснование экстрамутагена. В бонтуанской систематике -- это философия антипода, почти гарвалистического толка, -- дополнительный треугольник, который не нарушает гармонии триады; страхует ее при рискованных подвижках; дает новые, совершенно удивительные возможности системе, не выходя за ее рамки. Например: непомерно удлиняются грани ВЭ и ВФ -- резко увеличивается численность воинов (рис 2).

соответственно, катастрофически уменьшается угол В -- падает их энергетический потенциал. В результате вне экстрамутагенной модели -- это огромная, ни к чему не пригодная, плохо вооруженная армада потенциальных головорезов, которым очень хочется, но решимости не хватает с кем-нибудь подраться. Вопрос на уровне нормальной фактуры решается элементарно: либо грани подожмутся, либо угол увеличится и выровняет численность поголовья ЭФ. На уровне экстрамутагена -- ничего похожего: эти армады будут способны смести с планеты все живое, и в этом повинен дубль-антипод, который способен гармонизировать систему, резко увеличив свой угол В. Таких вариантов поведения экстрамутагена бесчисленное множество. Однако фактурологи, увлекающиеся интеллектуальной стимуляцией своих оранжерей, частенько проделывают подобный трюк с эмпириками, а потом только и занимаются тем, что стараются погасить инерцию раскачавшейся вертушки. Удерживать желаемое состояние фигуры чересчур долго невозможно: "оттянутый" полюс может "сплющиться" так, что на противоположном конце останется мокрое место. К примеру, резкое увеличение активности и поголовья эмпириков, да еще в дремучей фактуре, что в естественной природе крайне маловероятно, это почти наверняка какая-нибудь мистическая эпидемия -- колдовство, возведенное в ранг науки, которое к тому же успешно справляется со своей задачей. Инерционный откат системы наверняка даст супертехногенную цивилизацию -- буквально технический прорыв, который, вероятнее всего, уничтожит цивилизацию, не имеющую мировоззренческой основы для таких прорывов. На обломках пепелища начнется новая мистическая эпидемия (дай бог, если на порядок ниже предыдущей по накалу страстей). Или, к примеру, чтобы законсервировать фактуру, увеличиваются грани ФВ и ФЭ -- активизируются фаталисты. Это автоматически перенаселение фактуры, а в перенаселенных фактурах невозможны технологии, увеличивающие продолжительность жизни, то есть никакого качественного интеллектуального прогресса, наоборот, сплошные разрушительные технологии, среди которых нейтронная бомба покажется детской хлопушкой. При инерционном откате будет катастрофическое истощение ресурсов среды обитания и автоматически мутация биотипа, если, разумеется, таковой не вымер. Поэтому представлять себе все сложности и закономерности работы этой, казалось бы, простой схемы -- одно. Работать с ней -- дело совсем другое. Но дубль-треугольник не является чем-то принципиально инородным или искусственно привитым. Само начало экстрамутагена, пока еще не сообразовались полюса, по геометрии выглядит так (см. рис.3).

И чем дальше идет развитие, тем больше дубль имеет возможность вращаться вокруг своего центра. Уж не знаю, на каких болтах и шарнирах он крепится, однако фактурологами было замечено еще одно принципиальное свойство фигуры: чем чаще и активнее она дергается во все стороны -- тем больше становится зазор между исходным треугольником и дублем. Критическая величина зазора может означать два момента: один приятный другой неприятный. Начну с последнего. Вероятнее всего, это грядущий "конец света" -- либо от слишком быстрой мутации, либо от неопытности фактуролога. Второй, приятный, заключается в том, что цивилизация с этого момента перестает быть фактурой и, соответственно, приобретает все лучшие свойства цивилизации Ареала. У наблюдателя может сложиться впечатление, что двум треугольникам в системе не место. Что один из них прямо-таки выворачивается наизнанку, желая избавиться от другого. В результате на месте остается один, или место оказывается вакантным.

В заключение добавлю, что схема целиком взята из мутационной сетки, но рассмотрена, можно сказать, безо всякой привязки к МВС!, то есть сугубо абстрактно. Что же касается эффекта, легкомысленно названного "зазором", будто речь идет о дырке между досок, -- то смысл его будет изложен в следующем фрагменте.

Используются технологии uCoz